Есть спокойствие силы это спокойствие богов, которых ничего не трогает, и спокойствие слабости серая тупость, доходящая до анестезии; а между ними сплошное беспокойство жизни, беспокойство за завтрашний день, борьба за существование, за кусок хлеба, за деньги, за собственность, за власть. Мы вновь захвачены и заворожены днем нынешним, и он предстает нам как первый день творения, потому что наш очередной новый мир и впрямь как бы творится заново. И тем не менее это не первый день наших революционных творений. Историческое беспамятство является признаком безответственности и бескультурья, какого бы происхождения оно ни было: по "Краткому курсу КПСС" или свежедемократическое. Большевики в 1917 году обьявили всю историю своей Родины лишь предысторией. Теперешние необольшевики-перестройщики считают семидесятилетний советский период вообще провалом в истории. Демократы, пришедшие к власти, наше прошлое всем предписывают видеть как один лишь казарменный плац с тупо марширующими "совками", в каковые чохом зачислены чуть ли не все. Уважать начнут, когда сырая демократия-полуфабрикат докажет свою результативность. Демократия и власть не исключают, а дополняют друг друга не в меньшей степени, чем демократия и права человека, в т.ч. и право человека "на труд на отдых", на хлеб и на колбасу.
Излюбленная многими демократами дилемма "колбаса или свобода" выдвигается обычно с позиций своего благополучия и изобилия своей колбасы и своей свободы. При этом свободные "колбасники" забывают, что человек, полностью поглощенный только заботами о куске хлеба и колбасы или добычей модных тряпок и престижных машин, не может быть свободным в подлинном смысле этого слова. Настоящая демократия не исключает, а предполагает социальную справедливость, когда благосостояние одних строится не за счет грабежа, в т.ч. и по закону, а за счет собственного труда и своих духовно-интеллектуальных способностей. Американцы говорят: "Если ты умен, то почему не богат?". Но это справедливо в Америке и для американцев. А у нас сейчас как раз все наоборот: чем тупее, тем богаче, потому что умный имеет возможность сотворить свое богатство в Америке, а в России пока есть возможность только грабить, но не творить. Бедность не обязательно следствие лени. У нас, кроме лени, имеется много других как субьективных, так и обьективных причин для бедности, особенно в периоды почти беспрерывных кризисов, войн, революций и перестроек. Отказав в сочувствии, уважении и заботе бедным людям, не осознавая и не признавая свою вину, что вы же их сами и ограбили, проявляя свое гнилое высокомерие там, где надо этих людей всячески поддерживать, мы вместо демократического общества, скорее всего, возведем очередное гнилое сооружение, которое не устоит, даже если его поддерживать штыками. Наших людей приучили довольствоваться малым в материи, зато в духе они требуют слишком много Истины, проблесками которой наши теперешние демократы могут похвастаться не более, чем и бывшие партократы.
Знахарей в политике много, а знатоков мало. В России у власти всегда стояли не знатоки, которых всегда мало, а знахари, которых "подавляющее большинство". Поэтому знахари своим подавляющим количеством всегда преследовали знатоков. Их и теперь загоняют в угол политической сцены или демократически затыкают рот. В цивилизованных странах парламентские знатоки пишут партитуру, правительство, как слаженный оркестр, исполняет экономическую симфонию, дирижирует оркестром президент, а музыку заказывает народ. У нас же все или наоборот, когда не знатоки, а знахари пишут законы, или все дуют "кто во что горазд". Какая идеология властвует, туда переходят и секретари, и президенты, и депутаты, и люди. Все депутаты давно потеряли право представлять интересы народа. Все не только нарушили, но и давно забыли свои предвыборные программы. А потому все они теперь никого не представляют. Никто никому не обещал развала СССР, никто не обещал межнациональных войн, дикой преступности, и не менее дикой нищеты. Поэтому управлять страной они не имеют никакого морального права. Правительство, президент, парламент имеются, но реальной власти они не осуществляют. Все везде говорят, что дело надо двигать, реформы надо проводить. И все соглашаются, конечно, надо двигать, надо проводить, а как же!... Но ничего не делается, не двигается и не проводится, потому что в обществе господствует не сила власти, а власть бессилия. Поэтому очередная диктатура вполне возможна, и проявится очередная власть бессилия или в лицемерно-демократических формах, что у нас уже было не раз, или в откровенно-диктаторских, что тоже было не раз, в т.ч. и у так называемых "цивилизованных" наpодов Запада.
Чем отличается честная власть власть силы, от власти бессилия? Власть бессилия основана на тайнах, намеренном или непреднамеренном сокрытии от себя и от других истинных мотивов и целей управления, т.е. власть ради власти это прямая, грубая, физическая, а в крайних проявлениях животная, можно сказать, звериная власть насилия. Власть силы основана на открытых и ясных для обеих сторон правилах "игры", на единых и равных для всех законах правового государства это прежде всего власть духа или хотя бы интеллекта, действующая сначала на душу, на сознание, на разум человека, а потом уже на другие части тела.
Власть силы не унижает ни одну из сторон. Ее принимают или отвергают осознанно и добровольно. Разница между властью силы и властью бессилия подобна разнице между восхищением и завистью. Зависть стремится уничтожить или уравнять всех во всем, восхищение приблизиться к эталону и возрасти. Мудрость власти силы состоит в том, что она оставляет перспективу свободе, в т.ч. и от нее самой. Как мудрый отец предусматривает возможность самостоятельной жизни ребенка в отрыве от его непосредственного влияния, так и мудрый руководитель предусматривает возможность для людей, живущих в выстроенном им сообществе, превзойти ограничения этого сообщества, построить новое общество. Это мудрость саморазвития, самосовершенствования, мудрость народа, мудрость жизни.
Но что такое демократия? Власть народа? Да, но при условии, что это власть именно народа, причем, всего народа или его большей части в том числе, а может быть в первую очередь того, что живет в глубине огромных пространств страны, а не только столичного котелка и около столичного околотка, напичканного в большинстве своем политиканами, а не политиками. Такая власть должна иметь другую систему чувств. Ныне же мы переживаем этап крушения коммунизма, когда рухнули верхние этажи, а среднее звено как жило, так и поживает, и даже лучше, прибирая к рукам, "прихватизируя" все вокруг. У власти множество тех же самых лиц, которые только таблички на дверях сменили, а мозги, сердца и души (если они у кого были) остались прежними. А из вновь пришедших большинство акулы спекулятивно-финансового мира, ничего не создающие, но зорко стерегущие за углом свою добычу. Если эти хищники обьединятся, то жизнь карасей, кроликов, баранов или ослов в СНГэшном болоте будет не слаще, а еще хуже, чем была за Союзным забором. По словам Солженицина, из уст которого иногда соскальзывает истина, сегодня в России, в столицах образовался блок номенклатуры, финансовых воротил, КГБ и лжедемократов в разных обличьях. И все это слегка прикрыто слабым облачком демократии, развеять которое может легкий ветер очередных перемен. Никакая демократия невозможна, пока развращенные и насквозь политизированные столицы, сосредоточившие у себя почти весь финансовый капитал, доминируют над всей остальной территорией. Политическое варево столичного котла по-прежнему отравляет жизнь страны.
Советская власть рухнула потому, что повторила и усугубила все ошибки и грехи прежней, исчерпавшей себя и опостылевшей народу самодержавной власти. К отмене крепостного права народ был не подготовлен, для крестьянства это было неожиданным нравственным взрывом, породившим не только народовольство, но и народо-недовольство. Народом не был принят и февраль 1917 года, люди вновь оказались не подготовленными к демократии. Перестройка тоже свалилась на голову народа неожиданно, люди опять оказались не подготовленными к демократическим реформам. Ни самодержавие в начале века, ни советская власть в 1917 году, ни демократы в конце века не дали людям главного свободы, прежде всего свободного, плавного, естественного, а не принудительного перехода к новым формам жизни. Кто виноват в этих в целом правильных, но не воспринимаемых людьми перестройках? Виновата в этом наша постоянная власть бессилия, насильно заставляющая "в сжатые сроки" или "за 500 дней" не перестраиваться, а подстраиваться под эту власть поголовно всех. За последние годы застоя народ окончательно понял ложь власти и тщетность собственной веры. Будучи не в силах от обескровленности и интеллектуального истощения сбросить расползшихся по телу страны вурдалаков, явочным порядком свалил с себя иго государственной дисциплины и бремя самодисциплины, сбавил до самого малого трудовые обороты, устроил себе своеобразный многолетний отпуск от государственных забот. Замученный и преданный своим государством, своими вождями и властями, народ повернулся к ним задницей и спиной, наплевал и на государство, и на власть, и на вождей и с глубоким равнодушием встретил развал империи, глубокий кризис, другие беды как чужие, так и свои собственные, личные. Год за годом, десятилетие за десятилетием тупея и дубея в имперской кабале, народ стал терять последнее дорогое достояние уважение к себе, заливая напропалую водкой, бормотухой, денатуратом, одеколоном последние живые клочья души и совести, остатки хлеборобских и мастеровых умений и талантов. Он, вроде бы, и к давней мечте о свободе относится уже, как к сопревшей рубахе, место которой на хламной куче в углу сарая. Сейчас мы близки к политическому режиму древнего Рима, где рабы могли вести только небольшое свое огородное хозяйство, какое ведут теперь наши рабочие, ИТР и служащие в своих садах-огородах. Народ безмолствует от царя Бориса Годунова, до президента Бориса Ельцина.
Знаменитое русское долготерпение это не долготерпение, а безразличие к власти бессилия, аскетизм, историческая привычка довольствоваться малым. Зачем вкалывать и создавать запасы, если испокон веков правит не сила власти, при которой можно прогнозировать завтрашний день для себя и своих детей, а власть бессилия: придут татары за данью и все отнимут в Золотую орду, придет ПетрI и все отнимет на армию и на Петроград, придут большевики, все отнимут и свалят в свою общественную собственность, придут демократы и все опять отнимут теперь уже в cвою частную собственность. А в промежутках грабит мафия на черном рынке и на белом базаpе, грабят побелевшие красные, покрасневшие белые, грабят позеленевшие и посиневшие, грабят в ночь и грабят в день, воруют все, кому не лень. Чем больше грубой физической власти, тем больше она превращается в интеллектуальное бессилие властей всех мастей, "как в центре, так и на местах". Если мы поставим у власти не "бессильных" политиков, а духовно-интеллектуальную элиту, способную хотя бы отличать силу власти от власти бессилия, мы найдем выход из тупика.
Лучший вождь, президент или начальник тот, которого народ или подчиненные не замечают. На втором месте тот, которого обожают, на третьем месте, которого боятся, а на последнем, которого ненавидят. На последнем месте власть бессилия, на первом сила власти. Функции лидера (президента, начальника) разработка стратегического направления. Реализация тактических планов должна быть отдана тем, кто идет за лидером. Лидером общества должна быть его духовно-интеллектуальная элита. Правительство, многочисленные президенты, еще более многочисленные депутаты и все общество в нашей перестройке "слона не заметили": реформироваться должна не только экономика, но и сознание людей, их психология, мировоззрение, вера.
Кто это должен делать? Интеллигенция? Парламент? Правительство? Президент? Нет! Они, как показала история, на это не способны. Это может сделать только духовно-интеллектуальная элита - авангад общества.
IVAsilaO2"Истина"93,г.Наб.Челны